Трудовые (человеческие) ресурсы находятся в критическом положении в России, а их сохранение остаётся одной из насущных проблем социально-экономического развития страны. Население трудоспособного возраста в России на начало 2021 г. составило 81,9 млн чел., или 56% от численности населения в целом, численность занятого населения сократилось на 200 тыс. чел. – c 72,1 млн чел. в 2018 г. до 71,9 млн чел. в 2020 г.¹. В отношении трудовых ресурсов села демографические показатели свидетельствуют о ещё более явной депопуляции. В сельской местности в настоящее время проживает 37,3 млн чел., что составляет 25% от общей численности населения, это значительно ниже удельного веса сельского населения в мире – 44%². Численность рабочей силы в трудоспособном возрасте среди сельского населения составляет 15,4 млн. Из них 14,3 млн чел. являются занятыми³. Доля занятых собственно в сельском хозяйстве – 4,237 млн чел.⁴ , то есть 29,6% от общего числа занятых среди сельского населения, остальные заняты в образовании, здравоохранении, социальном обслуживании, органах местного самоуправления или их рабочая сила вынужденно недоиспользована.

Таблица 1

Рабочая сила в сельской местности в трудоспособном возрасте

Источник: Росстат, Рабочая сила 2020 URL: https://rosstat.gov.ru/storage/mediabank/2EfrJGVJ/Rab_sila_2020.pdf (дата обращения: 30.06.2022)

Обратим внимание на показатели уровня занятости и уровня безработицы в 2019 г.– 71,6 и 7,3% (табл.). Еще 21,1% сельского трудоспособного населения предположительно заняты неформально, являются безработными или характеризуются временной неполной занятостью.

Некоторые характеристики положения в сфере занятости на селе, которые стоят за данными статистики, позволяют пояснить результаты вторичного анализа данных исследований прекарности, проведенных в 2018 и 2020 гг.⁵

Прежде всего, обратимся к специфике проблем трудовых отношений и занятости в сельской местности. О работе без оформления трудового договора заявили 14,5%, сельских жителей 15,6% (2018) и 14,6% (2020), в два раза больше мужчин (22,7%), чем женщин (10%). Если эти данные объединить с данными о занятых, имеющих трудовые договоры менее одного года, то уязвимость трудового положения касается каждого четвёртого из десяти. Каждому девятому сельскому труженику приходилось получать оплату за труд в конверте, однако 66% мужчин и 70,7% женщин никогда не получали «серый» заработок, в то же время с этим мирятся 11,3% мужчин и 6% женщин. Каждый четвертый получавший оплату таким образом считает, что его труд оплачивается несправедливо.

Подавляющее большинство – 73,9% среди населения в целом и 72,4% сельских жителей (70,7% мужчин и 72,7 женщин) не меняли место работы за последние три года, 38% мужчин и 44% женщин считают, что их образование/квалификация соответствует выполняемой работе, а почти четверть из опрошенных мужчин и 18,7% женщин заявляют о несоответствии (Прекариат-2020). С 2018 г. сокращается число удовлетворённых своей работой сельских жителей (с 77,8% до 55,9%). Безусловно, негативные выводы работников имеют экономическую подоплёку: позитивную оценку своего материального положения дали в 2018 г. 29,1%, в 2020 г. лишь 13,5 % сельских жителей. Женщины чаще позитивно оценивают удовлетворённость своей работой (Прекариат-2018, Прекариат-2020).

В условиях пандемии COVID-19 существенно изменились многие показатели. В 2020 г. почти в три раза возросло количество сельских жителей, неудовлетворённых своей жизнью (22% против 7%), превысив долю 2014 г. [Сельская жизнь…, 2016]. В 2018 г. половина сельчан (50,8%) считали курс развития страны правильным, а в 2020 г. таких было в два раза меньше – 23,7%. Доля тех, кто считает курс страны неправильным, в 2018 г. составила на селе 16,1%, а в 2020 г. – 37,2 %. Ситуация строгой изоляции в связи с пандемией, ухудшение материального положения, недовольство условиями и организацией работы ожидаемо породили у людей чувства страха перед будущим, ощущения того, что так жить больше нельзя.

Ограничительные меры 2020 г. повлияли и на ряд характеристик занятости: каждого одиннадцатого отправили в неоплачиваемый отпуск, каждый десятый перешёл на сокращённый график работы или оказался в ситуации сокращения штатов/увольнения, каждый седьмой перешёл на дистанционную работу, каждому пятому «урезали» зарплату, участились трудовые конфликты (табл. 2).

Таблица 2

Отношение к событиям в связи с пандемией, Прекариат-2020, % по столбцу

Что касается социальных гарантий, то они примерно одинаково оцениваются сельскими жителями и горожанами. Речь идет об оплате больничных листов (73,4% сельские жители и 76,4% горожане), отпуска (73,9% и 76,1% соответственно) и уходе за ребёнком (62,8% и 62,3%), работодатель идёт навстречу и даёт отгул в случае необходимости (76,4% и 75,9%). Самый тревожный показатель – 54,3% сельских жителей и 50,3% населения не рассчитывают на оплату во время вынужденной остановки работы.

Уязвимость положения в сфере занятости оказывает влияние на материальное благополучие, вклад в которое вносит прежде всего оплата труда. По данным исследования, 64,9% сельчан указывали заработную плату основным источником доходов и в современной ситуации растёт зависимость материального благополучия сельских жителей именно от заработной платы [Смыслы…, 2016: 62]; 95% (2018 г.) и 95,8% (2020 г.) сельских жителей указали именно заработную плату в качестве основного источника дохода (Прекариат-2018, Прекариат-2020).

Среднемесячный заработок сельчан по среднему значению ниже, чем у населения в целом и составлял 77% (22285,13 руб. против 28935,6 руб. в 2018 г.), а среднемесячный доход на каждого члена сельской семьи 74% (15219,79 руб. против 20521,4 руб.) Среднемесячный заработок мужчин несколько выше, чем у женщин: 23 643,8 рублей и 22 377,8 соответственно (Прекариат-2020). Имеет значение оценка подворья как гаранта выживания при сокращении поступления ресурсов [Семейное хозяйствование, 2020: 4], ведь 51,8% сельских жителей обеспечивают себя дополнительно продуктами питания (дача, огород, подсобное хозяйство) против 25,8 % населения. «Запас прочности» ограничен и потому, что у сельского населения фактически нет сбережений, около половины (48,6%) не имеют кредитных обязательств, но около трети (32,3%) имеют потребительский кредит, 4,2% обременены ипотекой, у них отсутствует недвижимость, в том числе земля, или скот [Тощенко, 2018: 243].

Таким образом, данные исследований подтверждают продолжающееся влияние условий и факторов, которые превращают сельского труженика в прекария [Смыслы…, 2016: 15]. Свидетельством тому является снижение качества трудовых ресурсов сельских территорий в России, бедность, недоиспользования рабочей силы, снижение привлекательности сельского образа жизни. В период пандемии выявилась недостаточность «подушки безопасности» сельчан в связи со слабой социальной защищенностью, отсутствием финансовых накоплений, нестабильностью в трудовых отношениях.