Везде
Роль женщин в процессе адаптации семей китайских мигрантов в России
Оглавление
Аннотация Оценить Содержание публикации
Библиография Комментарии
Поделиться
QR
Метрика
Роль женщин в процессе адаптации семей китайских мигрантов в России
Аннотация
Код статьи
S013216250018706-9-1
DOI
10.31857/S013216250018706-9
Тип публикации
Статья
Статус публикации
Опубликовано
Авторы
Ван На  
Аффилиация: Тихоокеанский государственный университет
Адрес: Российская Федерация, Хабаровск
Леонтьева Эльвира Октавьевна
Аффилиация: Тихоокеанский государственный университет
Адрес: Российская Федерация
Выпуск
Номер 8
Страницы
59-66
Аннотация

На основе данных глубинных интервью с семьями китайских мигрантов (N =33) авторы выявляют и описывают ситуацию смешения гендерных ролей в процессе их адаптации. Показывается, что сейчас сформировалась небольшая, но устойчивая общность китайских мигрантов, ориентированных на долгосрочное проживание и работу в России. В этих семьях женщины сочетают выполнение традиционных женских ролей с зарабатыванием денег, а также выполняют важную коммуникативно-дипломатическую функцию. Именно женщины отвечают за контакт с окружающими, как на формальном уровне, связанном с бизнесом или решением бытовых проблем, так и на неформальном, поддерживая общение в дружеских сетях. Реализация так называемой дипломатической функции делает роль женщины в процессе адаптации китайских мигрантов определяющей.

Ключевые слова
миграция, китайские мигранты, гендерные роли, женщина, адаптация мигрантов
Источник финансирования
Исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда № 22-28-00411
Классификатор
Получено
19.02.2022
Дата публикации
26.09.2022
Всего подписок
3
Всего просмотров
33
Оценка читателей
0.0 (0 голосов)
Цитировать Скачать pdf
1 Гендерное измерение миграции: китайский вектор. Несмотря на то что положение и роль женщин в процессе миграции привлекает все большее внимание исследователей, взгляд на миграцию в гендерном ракурсе пока не сформировался в виде самостоятельного направления социальной науки. Так, очевидно отсутствие такого рода исследований в отношении китайской миграции в Россию. Например, у авторов из КНР имеются работы, посвященные женщинам, участвующим во внутренних миграционных процессах в Китае, а также уезжающим в Канаду, США, Австралию и Юго-Восточную Азию. При этом отсутствуют исследования о китаянках, приехавших в Россию. Так, Чжан Шаньюй с коллегами [张善余et al., 2005] описали женщин, приехавших из деревней в большие города Китая на заработки. Исследователи выделили их базовые социальные характеристики, такие как возраст, национальность, семейное состояние, уровень образования и территориальное происхождение. Особое внимание авторы уделили их тяжелому бытовому и материальному положению и психологическим проблемам, с которыми они сталкиваются при адаптации. Ли Минхуань [李明欢, 2007a, 2007b] исследовал вклад в развитие принимающих территорий и участие женщин в международном миграционном процессе. Сюй Дань и Цзоу Вэй [徐丹et al., 2011] проанализировали адаптацию и трудности китайских бизнес-мигранток в Канаде. В диссертации Ван Сюхун [王秀红, 2007] описан исторический контекст и факторы миграции китайских женщин в США в новое и новейшее время, представлены результаты анализа причин миграции, изменений в профессиях и самоидентификации китайских женщин. О мигрирующих в Австралию китаянках писала Лю И [刘艺, 2013], сделав акцент на их социальных характеристиках, а также факторах, детерминирующих вхождение китайских женщин в принимающее сообщество – экономических и финансовых условиях ведения бизнеса, общественном положении мигрантов, доступности и уровне образования и др. Ши Сюэцинь [施雪琴, 2009] рассматривал структуру и социальные характеристики китаянок, мигрирующих в Юго-Восточные страны Азии.
2 При нарастающем интересе к этой теме следует отметить значительную разобщенность исследований – авторы работают в разных аналитических техниках, используют данные и материалы из неодинаковых источников и результаты этих исследований не формируют согласованной картины состояния женской миграции. К тому же до сих пор не встречалось заметных работ, обращающихся к опыту женщин, мигрирующих в Россию. Между тем для понимания миграционных процессов в трансграничных регионах, каковыми являются почти все восточные территории России, эти исследования представляются актуальными.
3 В российских социальных науках роль женщин в миграции также долгое время считалась второстепенной. Так, по мнению Л.Л. Рыбаковского, мужчины и лица трудоспособных возрастов участвуют в миграции более активно, чем нетрудоспособные и женщины [Рыбаковский, 2019]. При этом со временем исследователи стали замечать [Барсукова, 2012], что женщины часто оказываются на ведущих позициях, даже если со стороны кажется обратное.
4 Российские исследователи, как и китайские, редко и вскользь обращают внимание на мигранток из Поднебесной, основной их исследовательский фокус направлен на представительниц центральноазиатских регионов. Важно отметить, что само явление женской миграции уже имеет достаточно развитую традицию и сложившиеся концептуальные рамки. Одно из первых фундаментальных исследований, посвященных проблеме феминизации миграционных потоков [Тюрюканова, 2011], было проведено в 2010 г. на материалах опросов мигранток из СНГ. Эти данные вызвали заметный отклик исследователей, и в течение следующих нескольких лет было сформировано целое направление, представленное рядом работ [Илимбетова, 2013; Полетаев, 2018; Микиденко и др., 2016; Кованова и др., 2019; Батенева, 2013]. В этих исследованиях рассматриваются проблемы трудоустройства, мотивации и адаптации женщин, законодательное правовое регулирование миграционных процессов и ряд других важных процессов. Предположительно, многие тренды, имеющие место в отношении центральноазиатских мигранток, будут иметь универсальный характер и распространяться в той или иной степени на женщин других этнических групп. Однако мы не нашли исследований, подтверждающих это в отношении китайских мигранток, хотя и это направление миграционного процесса характеризуется внешне схожими трендами. Так, если в 1994 г. Г.А. Ткачева [1994] выявила соотношение мужчин и женщин среди китайских мигрантов 100:7, то наше исследование показало, что среди современных китайских мигрантов именно семейная миграция приобретает все большую популярность. При общем естественном сокращении масштабов миграции в период пандемии, мигранты, ориентированные на долгосрочное пребывание в России, выбирают совместное проживание, работу и воспитание детей в России, в то время как еще 20–30 лет назад трудились именно мужчины, а жены и дети оставались в Китае.
5 Описание исследования. Точная оценка масштабов китайской миграции в Россию в целом и на российский Дальний Восток в частности была трудной задачей во все периоды изучения этого вопроса. В отношении гендерных и социально-демографических характеристик мигрантов вряд ли можно говорить даже о возможности получить хотя бы приблизительные данные. Эти трудности, как и множество других трудности (например, закрытость сообщества и языковой барьер) не позволяют оценить состав и структуру изучаемой совокупности для использования традиционных опросных методов. Вот почему для достижения поставленной цели – показать гендерное распределение ролей в семьях мигрантов и выявить роль женщин в процессе их адаптации – было проведено качественное исследование с использованием метода глубинного интервью и отбором респондентов методом «снежного кома».
6 В основу формирования выборочной совокупности было заложено два признака: семейное положение и срок проживания в России. Таким образом, мы отбирали пары, считающие себя семьей и проживающие на территории РФ (Дальнего Востока) длительное время. Мы учитывали опыт предыдущих исследований китайской диаспоры, согласно которому китайские семьи с детьми появились в дальневосточных городах в конце 1990-х гг. [Киреев, 2013: 35]. Это означает, что к настоящему времени можно говорить уже о нескольких поколениях, в том числе о «старых мигрантах», вырастивших детей в России и способных сравнить адаптацию в 1990-е гг. и в 2019–2021 гг.
7 В итоге нашими респондентами стали 33 китайские семьи, которые уже более трех лет живут и работают на Дальнем Востоке в Хабаровске, Благовещенске, Биробиджане, Петропавловске-Камчатском. По происхождению все информанты – выходцы из Северо-восточных провинций Китая, в основном из небольших городов и поселков. При этом шесть семей живут на территории РФ от 3 до 10 лет, 11 семей – от 11 до 20 лет, и 16 семей живут уже более 20 лет. Возраст респондентов от 26 до 50 лет. Интервью проводились непосредственно автором с одним, либо с обоими супругами в форме устного собеседования по заранее разработанному плану, сфокусированному на темах семейной истории переезда, мотивации и ожиданий от миграции, адаптации в принимающей среде (кто помогал и что мешало), распределением обязанностей внутри семьи и т.д. Беседы проходили на родном (китайском) языке в период с января 2019 г. по январь 2021 г., затем транскрибировались и переводились на русский язык. До марта 2020 г. интервью проводились очно, а позднее, из-за пандемии коронавируса и ограничительных мер – через китайскую платформу WeChat (微信) в онлайн-формате: текстовое, видео или голосовое сообщение. Собеседование с одним респондентом /одной семьей проводилось несколько раз, но не более трех: изначально план беседы делился на этапы, либо впоследствии возобновлялось для уточнения деталей.
8 Все 33 опрошенные семьи состоят из супругов, находящихся в официальном браке. У 32 пар имеются дети: у пяти – по три ребенка, у 12 – по два, у 15 – по одному. Из 33 семей 9 представляют собой смешанные браки: 7 пар, в которых муж–китаец и русская жена, две пары, где муж–русский и жена–китаянка. В отношении статуса семей на территории РФ ситуация в семьях разная: три человека (двое мужчин и одна женщина) имеют российское гражданство; восемь человек получили вид на постоянное жительство (в двух однонациональных семьях и муж, и жена получили вид на жительство, еще в двух однонациональных семьях только мужья получили вид на жительство, в двух межнациональных семьях мужья получили вид на жительство); в трех семьях один из супругов получил разрешение на временное проживание, остальные опрошенные имеют разрешения на временное пребывание, продлеваемые по истечении срока действия, большинство семей живут в России уже два или три поколения и имеют детей, рожденных в России.
9 Женщины, принимающие участие в исследовании, работают в России в различных сферах: торговля на овощных базах и рынках, услуги в мастерской по ремонту машин; в мастерской по ремонту обуви и изготовлению ключей; в транспортно-логистической компании; в ресторанах и кафе. Кроме этого, китайские женщины-мигрантки часто оказывают услуги по переводу с китайского языка на русский, а также преподают свой родной язык в языковых школах и в порядке частной практики. Распространены рекламные услуги и посредничество в электронной коммерции – закупка товаров из Китая по поручению российских и китайских партнеров, находящихся не только в КНР, но и в других странах мира.
10 Китайские мигрантки: спецификация ролей. В результате анализа текстов интервью было отмечено, что основные (традиционные) гендерные роли женщин, такие как воспитание детей и ведение домашнего хозяйства, сохранились и в мигрантских семьях. Однако они претерпели некоторую трансформацию и отличаются от того, как делятся обязанности между супругами в Китае. В самом общем виде можно констатировать, что для мигрантских семей характерна высокая степень размывания гендерных ролей – мужчины в этих семьях подключаются к ведению хозяйства, а женщины активно помогают с бизнесом или имеют свой заработок. Среди опрошенных нами семей не было ни одной, в которой бы женщина сидела дома и занималась бы только бытом и детьми. В этом смысле как мужчины, так и женщины выходят за рамки тех традиционных ролей, которые, по их мнению, доминируют в их родной культуре. Кроме этого, к традиционно «женскому» набору добавились и те роли, которые мы условно назвали «новыми», подразумевая их выход за рамки традиционных, а не то, что они были ранее неизвестны.
11 В целом мы выделили и охарактеризовали четыре основных типа ролей: выполнение домашней работы; воспитание детей; работа / участие в семейном бизнесе; выполнение коммуникативно-дипломатической функции для всей семьи. Первые две отнесем к блоку «традиционных», третью и четвертую – к «новым» и далее рассмотрим специфику их проявления в семьях китайских мигрантов. В первую очередь отметим, что все женщины, приезжающие в Россию, работают, совмещая домашний труд с помощью мужу в бизнесе либо с собственным делом. При этом домашние заботы и воспитание детей так же, как и в большинстве традиционных культур, в семье китайских мигрантов закреплены за женщиной. Подчеркнем, что в семьях китайских мигрантов отпрысками занимаются только родители, а не поколения бабушек и дедушек, как это принято в Китае. Здесь важно иметь в виду, что в китайском обществе существует своеобразный социальный контракт между поколениями – взрослые дети заботятся о пожилых родителях, а старшее поколение (в основном бабушки) – о внуках. Такое «соглашение», с одной стороны, поддерживается древней конфуцианской традицией культа предков, с другой, восполняет пробелы социальной политики государства. Мигрантские семьи в этом смысле представляют собой феномен, разорвавший этот шаблон: большинство из них лишены возможности как опекать старших (если не считать материальной поддержки), так и ждать от них помощи в ведении домашнего хозяйства и воспитании детей. Именно в этом, с нашей точки зрения, состоит главное отличие гендерного распределения ролей в китайских семьях, проживающих на родине и в эмиграции. Одно из проявлений такого разрыва шаблона состоит в том, что строгие границы между «мужскими» и «женскими» ролями в мигрантских семьях провести затруднительно. Мужья помогают в домашних делах, а жены работают наравне с ними, особенно если имеет место семейный бизнес. Вот почему правильнее говорить о существовании преимущественно женских ролей, к которым как обычно в первую очередь относится ведение домашнего хозяйства.
12 «Мы с мужем здесь работаем, я могу во время работы иногда уходить, чтобы отвести ребенка на кружки. Хочу, чтобы дочь балетом занималась, это так красиво. В России балетная школа самая сильная в мире. Я и работаю, и занимаюсь ребенком, здесь у нас нет родственников, со всем мы сами справляемся» (Марина1, 29 лет, занимается земледелием).
1. Здесь и далее указываются русифицированные имена респондентов, которые они используют в повседневной жизни и общении.
13 «Я занимаюсь интернет-магазином, поэтому у меня более гибкий график работы. Занятия ребенка – на моих плечах, моя ответственность. Муж, конечно, помогает, но я сама считаю, что это моя обязанность» (Рита, 27 лет, переводчик, свой интернет-магазин).
14 При том что женщина отвечает за быт и домашнюю работу, любопытно, что достаточно часто китайские мужчины берут на себя кухню. В Китае мужчины нередко готовят еду для себя и всей семьи, неудивительно, что и в России они реализуют эту функцию. В нашем кейсе из 33 семей в восьми именно мужья несут ответственность за работу по кухне.
15 «Мой муж хорошо и вкусно готовит, поэтому по дому я делаю все, кроме готовки еды, а у мужа обязанность вкусно кормить меня и детей. Мы оба работаем, детей воспитываем сами, без помощи бабушек и дедушек, потому что они все живут в Китае, но они материально помогают нам, иногда высылают нам деньги на воспитание детей» (Алена, 41 год, преподает китайский язык).
16 Если еще 10–15 лет назад семьи мигрантов не торопились рожать детей или привозить их с собой, сейчас ситуация изменилась: молодые мигранты рожают детей в России и воспитывают их самостоятельно. Во-первых, изменилось мировоззрение и ценности. Мигранты нового поколения, ориентированные на долгосрочное проживание, ценят совместное времяпровождение с детьми и хотят дать им образование. Во-вторых, условия жизни в России у мигрантов лучше, чем 20–30 лет назад, когда самостоятельно найти жилье или связаться с родиной по телефону было тяжело, а поездки домой в Китай занимали много времени и обходились дорого. В тот период работа не приносила стабильного дохода, и приезжие чаще думали о том, чтобы быстро заработать деньги и вернуться обратно.
17 Вероятно, краткосрочные мигранты, приезжающие в Россию по рабочим квотам и без семей, и сейчас и ориентированы таким же образом. Однако без сомнения можно говорить о существовании группы мигрантов, имеющих долгосрочные перспективные планы, связанные с желанием обустроить быт и навести уют даже при проживании в общежитии. В связи с этим они выделяют часть семейного бюджета на улучшение условий жизни, например, снимают жилье, а если есть возможность, то покупают квартиру (три семьи из опрошенных нами имеют собственные квартиры). Таким образом, ориентация на создание и поддержание быта в таких семьях делает важным участие женщины и актуализирует традиционную роль хозяйки и матери.
18 В-третьих, мигранты больше стали ценить российское образование, считая, что в сочетании с ним знание китайского языка как родного дает больше преимуществ на рынке труда. Поэтому семьи китайских мигрантов стремятся определять своих детей в российские учебные заведения, в противоположность тому, как еще недавно старались отправить их в Китай на воспитание бабушкам и дедушкам, чтобы самим иметь возможность работать в России.
19 «Я хочу, чтобы мой сын в России учился, потому что даже если он будет плохо учиться, но он все равно будет знать два языка, русский язык и китайский язык. Со знанием двух языков он минимум может работать переводчиком, гидом, хоть так в будущем он сможет хлеб себе зарабатывать. Я знаю, что он вряд ли хорошо будет учиться, так как я тоже плохо училась. Поэтому надеяться на то, что он станет ученым, я не могу. А если плохо учиться в Китае, то трудно будет поступать в хороший институт, а если нет диплома хорошего института, то не найдет хорошую работу в Китае. Тем более я в России работаю, сын рядом со мной, мне спокойно, и я плохо говорю по-русски, а сын когда вырастет, будет знать русский язык лучше, и еще сможет помогать мне» (Катя, 28 лет, розничная продажа овощей и фруктов).
20 Продолжает тему Чжао Лян (мужчина, 43 г., оптовая торговля на овощной базе): «Мы с женой старшую дочь оставляли в Китае у бабушки и младшего сына тоже оставляли у бабушки с рождения до 4 лет. Потом поняли, что надо их забрать к себе. Мы купили квартиру и уже три года мы живем все вместе. Старшая дочь ходит в старший класс, и младший сын после русского садика уже тоже ходит в русскую школу. У него русский язык, как у русского человека. Он иногда исправляет и у нас неправильные русские слова. Да, у меня жена днем работает со мной, а когда возвращается домой, готовит и занимается домашними делами, иногда старшая дочь ей помогает. Я на машине вожу детей в школу, и забираю их. По урокам, конечно, жена больше уделяет внимание. Но так как мы сами плохо русский язык знаем, жена ищет детям репетиторов по разным предметам, - это уже ее обязанность».
21 Участие в семейном бизнесе для женщины расценивается как помощь мужу, для которого это основная работа. Хотя такое «подспорье» отнимает много времени, оно не является единственным занятием женщины.
22 Из интервью 32 семей, в которых работают оба супруга, становится ясно, что, несмотря на разные профессии, женщины мигранты приносят существенные деньги в семейный бюджет. «Я сейчас вместе с мужем работаю, я уже русский язык знаю немножко, все уже понимаю. Когда муж уходит куда-то, я сама справлюсь. У нас большинство клиентов является китайцами, поэтому мне проще в общении. Мне даже нравится с клиентами общаться, весело, дома скучно, некуда идти, мало друзей. Сейчас у меня дочь полгодика, мы с мужем ухаживаем за ребенком и торгуем, муж не умеет готовить, я готовлю кушать, но муж помогает посуду мыть. Тяжело, но что делать, мы здесь больше зарабатываем, чем в Китае. Я, конечно, мечтаю вернуться в Китай, там и мои родители, мои бабушка и дедушка, даже мои несколько теть помогали бы мне ухаживать за ребенком и в других мелочах, здесь, конечно, все делаем сами, никакой опоры нет» (Юля, 22 г., семейный бизнес, оптовая торговля овощами).
23 Если такие роли, как ведение хозяйства, воспитание детей и зарабатывание денег составляют стандартный набор, который мы планировали к изучению, то функция поддержания связи с внешней средой, названная нами дипломатической, обнаружилась уже по ходу исследования. Коммуникации с внешней средой – достаточно серьезный вызов для мигрантов, ориентированных на долгосрочное проживание и собственный бизнес. Реализовать такую стратегию без общения с местным населением и официальными структурами невозможно. Поэтому так называемая дипломатическая роль имеет большое значение для семей мигрантов. Было неожиданным выяснить, что, как правило, осуществляет ее женщина. Наши респондентки часто высказывали мысль, что считают женщин более коммуникабельными и легкими в общении, поэтому осуществлять эту функцию им проще, чем мужчинам. «Я более общительный человек и чуть-чуть лучше говорю по-русски, поэтому в нашей семье, если какие-то трудности, то я, конечно, иду разбираться, а муж продолжает заниматься работой» (Катя, 28 лет розничная торговля овощами и фруктами). «У меня муж только молча работает. А ведь надо общаться с людьми, очень важно разговаривать с клиентами, с начальниками. А это все мне надо наладить» (Нина, 52 г., торговля на рынке).
24 В ряде случаев такая ситуация сложилась из-за того, что женщины проявили больше упорства и терпения в изучении русского языка. Только в нескольких семьях наших респондентов мужья знали русский язык лучше жен, потому что раньше приехали в Россию. В тех семьях, где супруги имеют одинаковый стаж адаптации, как правило, жены лучше владеют русским языком.
25 «Когда только приехали в Россию работать, мы с мужем не очень разговаривали по-русски. Я много разговаривала с русскими друзьями, с клиентами, чтобы научиться говорить по-русски и хорошо продавать овощи и фрукты. А муж все время молчал, сказал, что русский язык - сложный. А я говорю, что да сложно, но надо учиться, а как без языка работать. До сих пор если какие-то проблемы, неприятности, нужно разбираться, то обязательно я пойду. А он все время говорит: “Иди, иди”. Это он по-русски мне говорит. Я всегда шутила, что у меня муж только и умеет говорить по-русски: “Ты иди!”» (Яна, 29 лет, работает на овощной базе).
26 Мужчины эту ситуацию комментируют как реализацию от природы свойственного женщинам любопытства и интереса к окружающим людям и их жизни, что проявляются не только в отношении контактов с местным населением, но и в общении с соотечественниками, родственниками и друзьями. «Моя жена полностью занимается общением с другими людьми в нашей семье, я полностью ее слушаюсь. Она – командир мой, я не скрываю. Она говорит: “налево”, - я не пойду направо, она говорит: “направо”, – я не пойду налево. Поддерживать контакт с людьми хорошо у нее получается, а я люблю рыбачить в тишине или с русскими клиентами. А какие подарки кому подарить по праздникам, у кого, когда день рождения, у каких друзей какие новости появились и т. д. это мне неинтересно» (Чжао Лян, мужчина, 43 г., оптовая торговля на овощной базе).
27 Заключение. Существующее издавна стереотипное представление о том, что роль женщины состоит в воспитании детей и сохранении домашнего очага, а мужчины – в обеспечении безопасности и материальных благ, конечно, находит отражение в современном Китае и, как следствие, проявляется и в семьях китайских мигрантов в России. До настоящего времени все еще имеют значение традиционные, идущие еще от конфуцианства ценности, в рамках которых роль женщины по-прежнему имеет смысл в качестве дополнения к мужчине и определяется домашними делами и продолжением рода. Однако современная ситуация все же достаточно сильно отличается от того, что было еще в недавнем прошлом.
28 Например, даже в китайском языке появилось новое сленговое слово «女汉» – пацанка, бой-баба, мужеподобная девица, девушка с мужскими манерами, вынужденная работать на тяжелых мужских работах, огрубевшая девушка. Значение этого слова связано не с внешностью и телосложением похожим на мужчину, а скорее с тем, что женщины вынуждены все больше делать сами, без помощи мужчин.
29 В результате проведенного исследования подтвердилось, что в успешной адаптации мигрантов в российском обществе именно женщины играют определяющую роль. Так, в семьях мигрантов, вошедших в исследованную группу, все женщины работают и сочетают работу с заботой о детях и доме. Они, так же, как и мужчины, преодолевают все адаптационные барьеры: сложности, связанные с незнакомыми местами проживания, с отсутствием прямой поддержки и помощи родственников, с низким уровнем знания русского языка, с незнанием российского законодательства, с незнанием обычаев и традиций.
30 Исследование показало, что в семьях китайских мигрантов женщины не только выполняют такие традиционные функции, как воспитание детей, выполнение домашней работы, но и реализуют новые роли: участвуют в семейном бизнесе и выполняют так называемую дипломатическую функцию для всей семьи. Последняя обладает особенной важностью, делая женщину в прямом и переносном смысле лицом семьи во внешнем мире, ответственным за успешность тех связей и отношений, с которыми напрямую связаны абсолютно все стороны адаптации – от успехов в бизнесе, до результатов воспитания детей.

Библиография

1. Барсукова М.Е. Женщины и миграция: причины, проблемы и последствия // Женщина в российском обществе. 2012. №2(63). С. 78–82.

2. Батенева Е.В. Женская миграция из стран центральной Азии: проблемы и особенности // Вестник Московского государственного университета культуры и искусств. 2013. № 1. С. 90–94.

3. Илимбетова А.А. Факторы и экономические последствия женской трудовой миграции в Россию // Вестник Московского университета. Сер. 6: Экономика. 2013. № 4. С. 89–100.

4. Ильченко М. В. Особенности социального положения женщины в Китае // Социология. 2019. №3. С.127–130.

5. Киреев А.А. Существует ли на Дальнем Востоке России китайская диаспора // Ойкумена: журнал регионоведческих исследований. 2013. №4(27). С. 28-47.

6. Кованова Е.С., Тенетова Е.П., Эльдяева. Н.А Характер, структура миграционных процессов и феминизация трудовой миграции // Вестник университета. 2019. № 1. С. 128–131.

7. Микиденко Н.Л., Сторожева С.П. Женская трудовая миграция: информационные аспекты адаптации // Вестник Кемеровского государственного университета. Сер. политические, социологические и экономические науки. 2016. № 2. С. 35–42.

8. Полетаев Д.В. Женская трудовая миграция из Таджикистана и Киргизии в Россию // Народонаселение. 2018. № 4 (21). С. 68–78.

9. Рыбаковский Л.Л. Миграция населения. М.: Юрайт, 2019.

10. Ткачева Г.А. Иммиграция на Дальнем Востоке России // Проблемы Дальнего Востока. 1994. № 4. С. 96–101.

11. Тюрюканова Е. В. (ред.) Женщины-мигранты из стран СНГ в России. М.: МАКС Пресс, 2011.

12. Цыпилова С.С. Положение женщины в современном китайском обществе // Ученые записки Забайкальского государственного университета философия, история, востоковедение. 2015. №2(61). С. 158–163.

13. 张善余， 俞路，彭际作. 当代中国女性人口迁移的发展及其结构特征 // 市场与人口分析.2005. №2. С. 13–20页.

14. 李明欢.女性在国际人口迁移中的地位 // 作用与影响 // 国外社会科学. 2007a. № 4. С. 79–83 页.

15. 李明欢. 移民的女性 // 国外社会科学，2007b. №2. С. 85–90 页.

16. 徐丹，邹玮. 中国职业妇女移民加拿大融合问题分析- 基于跨文化背景 // 重庆科技学院学报（社会科学版. 2011. №5. С. 60–63页.

17. 王秀红. 近现代华裔妇女移民美国的原因及其影响 // 云南大学. 2007. №5. С. 54 页.

18. 刘艺. 1972年以来澳大利亚华人女性移民研究 // 硕士学位论文，江苏师范大学. 2013(6). С. 88页.

19. 施雪琴. 全球化视野下的女性跨国流动- 以1978年以来中国女性迁移东南亚为中心 // 南洋问题研究. 2009. №1. С. 51–59页.

Комментарии

Сообщения не найдены

Написать отзыв
Перевести